Благодаря центру «Помоги адаптироваться» (на лит. „Padėk pritapti“) дети как ромов, так и представителей других национальностей, могут познакомиться, научиться вместе играть и найти общий язык. Центр пытается решить сложную задачу – помочь ромам как можно дольше проучиться в школе. Подробности в нашем материале – интервью с Ингой Крейвенайте, главой центра «Помоги адаптироваться».
Откуда появилась идея открыть такой центр?
Хотелось бы подчеркнуть, что наш дневной центр открыт не только для детей ромов, в нём учатся представители разных национальностей. Для того чтобы добиться успешной интеграции и способности понять друг друга а затем быть принятым самому, нужно разнообразное пространство. Как сами видите, центр расположен в Науйининкай (микрорайон литовской столицы). Это такой район, где таких площадок нет, но они очень нужны, т.к., здесь большой уровень преступности и бедности. Также в районе много социального жилья. Мы находимся в удачном месте для такой организации – между двумя школами. К нам приходят около 40 детей разных национальностей.
Как менялось число детей?
Первоначально, когда мы только, только начали работать, мы назывались «Детской игровой комнатой» (лит. „Vaikų žaidimų kambarys”), позже получили статус дневного центра. После того, как мы начали работать с детьми ромов, к нам приходило около 10-ти детей. Они в свою очередь, стали приглашать своих одноклассников, а эти – своих друзей. То есть, нам не пришлось идти в школы, делать большие презентации, искать каких-то людей или вешать объявления. Дети сами нас разрекламировали, число детей с тех пор, как начали работу, повысилась в четыре раза.
Расскажите о том, как родилась идея помощи детям ромов?
Когда стала здесь работать, городской муниципалитет уже дал помещения. Мы принадлежим к Союзу соколят Литвы (лит. Lietuvos sakaliukų sąjunga), никаких работников не было, только добровольцы. Организация обратила внимание на детей из небогатых семей. Мы рассуждали и дискутировали о том, какая группа людей является социально закрытой? Под все эти подошли ромы. В это время волонтеры организации стали ездить в табор в Киртимай и предлагать свои услуги. Например: помощь детям с домашним заданием. Через какое-то время мы заметили, что такие поездки дают хороший результат, но чтобы получить эффект, такая помощь детям требуется каждый день, а для этого в свою очередь нужны проекты и работники. К счастью, нас финансово поддержал шведский фонд, мы открыли дневной центр, трудоустроили почти шестеро работников – двое социальных работников, главу по проектам, координатора по проектам и волонтерам.
Сколько волонтеров сейчас работают здесь?
Число волонтеров постоянно меняется, сейчас их около десяти. Правда, каждый из них занимается чем-то другим. Часть приходит в центр помогать делать уроки или вести кружки, другие нам помогают заочно. Так как центр открыт в рабочее время, работающие люди не могут физически пребывать с детьми. Поэтому они чаще всего пишут проекты, организуют лагеря, работают в них вожатыми и так далее.
Как обучаете добровольцев работать с детьми?
Мы проводим семинары, стремимся к тому, чтобы каждый, кто придёт к нам, понял, что другие национальности – это не какая-нибудь экзотика. Наблюдаем за добровольцами, выясняем, какие цели он стремится реализовать, не является ли это всего лишь «желанием» получить зачёт по практике на университете. Пытаемся разрушить стереотипы, особенно те, которые касаются ромов. Много разговариваем с волонтерами – после каждого занятия проводим обсуждение, которое длится час-полтора. Во время такой дискуссии обсуждаем, как сегодня получилось работать, свое эмоциональное состояние, как дети приняли тебя, и как ты принял их. К сожалению, у волонтеров часто происходит эмоциональное выгорание. Иногда кажется, что, придя сюда, сможешь изменить мир, научить детей всему хорошему, а оказывается, что перемены происходят слишком медленно. В таком случае, наступает разочарование собой и человек уходит. Поэтому для нас очень важна поддержка волонтеров.
Ваше отношение к ромам до начала работы с ними и после, оно изменилось?
Да. Я родилась в Литве, где полным-полно всяких стереотипов и клише. Может быть, в моём случае, это не было так резко заметно. Я выросла в Мариямполе и недалеко от нас жила семья ромов. Мы с ними общались, они иногда приходили к нам на чай. Ромы не были для меня какими-то незнакомцами, но я время наслушалась разных историй, из-за которых у меня появились какие-то предубеждения, после того как пришла сюда, поняла, что предрассудки исчезают. Тем не менее надо иметь в виду, что чаще всего негативно отзываются о взрослых ромах, при том, что около 80 проц. общества – дети. Когда познакомилась с этими малышами, поняла, что люди в принципе ничем не отличаются друг от друга.
Центр работает по программе инклюзивного образования. Что это такое и чем отличается от обычной интеграции?
Инклюзивное образование, во-первых, отличается принципом эквивалентности. То есть, здесь и дети, и взрослые равны между собой. У нас нет иерархической системы, мы не считаем, что учителя или соц. работники выше ребёнка, поэтому имеют право диктовать, что надо делать. Все занятия стараемся организовать вместе с ребятами, предлагать им взять ответственность за то, что они делают. Вместе убираемся, планируем время, разговариваем о кружках, на которые они хотели бы пойти.
Другой аспект состоит в том, что мы ориентируемся на личные достижения каждого ребёнка. У нас нет какого-то «критерия успеха», мы не объясняем, чего ждём от каждого. Присматриваемся к возможностям и потребностям каждого, стараемся ним соответствовать. Например, если пятиклассник решил научиться читать (звучит странно, но иногда случается, что ребёнка переводят из класса в класс, а читать к пятому классу так и не научили), а его ровесник ставит себе задачу хорошо выучить грамматику английского и литовского языков, это означает, что с каждым нужно работать индивидуально. Так мы понимаем, что каждому важно и интересно.
Обыкновенный день в центре, какой он?
Расписание центра имеет понятную структуру, но не является жёстким по времени. Можем «толкнуть» полчаса в одну или другую сторону, наблюдая, как чувствуют себя дети, чем они живут, сколько уроков провели, что хорошего или плохого случилось с ними в течение дня.
Обычно ребята к нам приходят около в час-два дня, в зависимости, от того во сколько времени у них заканчиваются уроки. Они пьют какао, едят батончик, яблоко или что-нибудь другое. Мы хотим, чтобы дети так отдохнули, эмоционально «ушли» со школы. После этого ученики разговаривают между собой, интересуются, как прошёл день, как им везло сегодня. Только потом садимся делать уроки. Это – один из главных моментов в нашем центре, потому, что родители дома часто не способны помочь детям с уроками. Так что, пробелы в учёбе детей очень большие.
После домашнего задания у нас бывают разные занятия, начиная от терапии искусством, которая является прекрасным способом детям выплеснуть свои эмоции, а также упражнения по социальным навыкам, гигиене, правам человека. Ещё проводим клуб изучения литовского языка, т.к., детям других национальностей общаться и писать на этом языке очень трудно, особенно, когда не понимаешь, чего от тебя хочет учитель.
День заканчивается обсуждением, который проводят сами дети. Это своего рода журналистское занятие, во время которого один «ведущий» расспрашивает, какие счастья и несчастья случились в тот день. Ребята очень честно всё рассказывают, для них это такой «легальный» способ самовыражения, т.к., все участники «круглого стола» слушают, а ты говоришь. Даже самые стеснительные через месяц-два обо всём начинают рассказывать с большим энтузиазмом.
Одна из ваших главных целей – противостоять, тому, что дети выпадают из учебного процесса. Вы могли бы рассказать о результатах?
Когда создавался дневной центр, нашей основной задачей было удержать детей в школе хотя бы до четвёртого класса. Сейчас эти ребята достигли пятого-шестого класса. Думаю, это превышает наше ожидания. Дети не только заканчивают начальную школу, но у них есть стремление учиться и в 8-10 классах. Из 40-ка детей, которые к нам приходят, 30 учатся в 4-6 классах.
Когда мы начинали работу, очень много детей из семей ромов выпадало из учебного процесса именно в первые годы учёбы. Они не понимали языка и сама школа чувствовала себя небезопасно, поэтому часто случается так, что уже после 1-2 класса ребёнок перестаёт ходить в школу. Это означает, что, не получив начального образования, у него не будет возможности потом посещать в школу взрослых. Мы же стремимся к тому, чтобы после окончания начальной школы, если в этом будет такая нужда потребность, ученик «взялся за ум» и вернулся в школу. Мы заметили, что в последнее время у детей и родителей появилась мотивация учиться, они чувствуют поддержку и заботу.
Как вам получилось завоевать доверие родителей?
Первые попытки выйти на связь были трудными, случались и курьёзные ситуации. При том, что они возникали, скорее всего, не из-за неохотного общения, а потому, что учёба воспринимается иначе. Когда пришла здесь работать, мне рассказывали разные смешные истории. К примеру, добровольцы приезжают в табор помочь с уроками. Ребёнок ничего не понимает, доброволец мучается. Мама видит, как гость устал и предлагает больше не стараться, а пойти полежать, мол, отдохнёте и всё будет хорошо. Ведь родителям упражнения по литовскому языку не казались чем-то особо важным. Семьи часто неграмотные, есть желание, чтобы ребёнок учился, но не хватает понимания, что это даст и зачем это нужно. Только через некоторое время родители, смотря на то, что их дети пишут, берут их с собой в город, чтобы те помогли с документами. Выгода от учебы оказалась настолько очевидной, что нам стали доверять.
Мы также сотрудничаем с «Банком еды» (лит. „Maisto bankas”), помогаем одеждой. Помощь разная, не только в материальном смысле, но и советами. Очень часто родители звонят нам и спрашивают, к примеру, как зарегистрировать новорождённого, если у родителей нет литовского гражданства. Помогаем получить пособия, заплатить налоги, получить соц. жильё.
Очередная миссия центра – сохранение языка ромов, насколько мне известно для чтобы добиться этой цели вы занимаетесь организацией мероприятий, связанные с Международным днём языка ромов.
Мы считаем, что интеграция – это не ассимиляция, поэтому обязательно сохранить этнический и культурный менталитет. Культура ромов очень богатая, у неё глубокие традиции, это несложно заметить, обратив внимание на народные танцы или алфавит. Малыши часто обсуждают, правильно ли написано слово, для них это важно, хотя письменной речи у ромов нет.
Мы заметили, что в каком-то смысле язык ромов умирает, потому что часть семей говорит на русском или литовском. Ещё 10-20 лет и языка не останется.
В празднике, посвящённому Международному дню языка рома участвуют все дети, независимо от национальности. Все дети учат песни, пословицы, угадайки на языке ромов. Гостей вечера тоже учим словам, песням и, конечно, танцам. Это действительно невероятный праздник, в нём танцуют все – гости, ведущие, участники. Весело. Почти как в джаз-клубах Нью-Йорка.
Трудно ли искать песни и тексты на языке ромов?
Довольно сложно. Родители, которых возраст – 30-40 лет, не очень знают такие песни. Приходиться обращаться к бабушкам, дедушкам. Это более образованное поколение. Часто люди постарше закончили 10-12 классов, прекрасно говорят на литовском. Может быть, образованность помогает лучше принять свой самоидентификацию, ведь язык ромов они тоже знают лучше. В общем, сеньоры – это наше сокровище, поэтому нужно успеть записать их знания.
Вы занимаетесь организацией летних лагерей…
Лагеря организуем с тех пор, как учредили дневной центр, то есть 6 лет, а «Соколята» нечто похожее организуют уже 25 лет, то есть, с момента учреждения.
Лагерь в Гируляй у моря продолжается в течение 10 дней. Отдыхать приезжают около ста детей со всей Литвы. Стараемся привезти 10-15 воспитанников дневного центра. Тем, кто учился лучше всех, ищем фонды, людей, которые могли бы компенсировать затраты.
Другой лагерь проводим только детям из центра. Он короче – всего 5 дней, недалеко от Вильнюса.
Одним больше нравится этот «большой» лагерь, другим – «малый». Последний проходит очень по-семейному – сами приготавливаем еду, вместе с детьми придумываем меню. Взрослые становятся всего лишь помощниками – присматривают, чтобы малыши не получили травм. Поверьте, детям это особенно интересно, такие занятия их втягивают, особенно мальчиков. В традиции ромов мужчина не может готовить или убирать, поэтому лагерь – своего рода экзотика. Иногда мальчики в этом плане шустрее, чем девочки.
Конечно, стараемся много времени уделить играм, т.к., дети устали после школьного года. Купания, солнечные ванны, футбол, баскетбол являются прекрасным способом отдыха. Поездка в лагерь становится огромной мотивацией ходить в школу и в дневной центр, делать домашнее задание. У нас введена система «плюсов и минусов»: если ребёнок пришёл в школу, сделал все задания, был активен на наших занятиях, он получает плюс. Получившие больше всего плюсов едут в лагерь.
Что нужно делать, чтобы отношение к ромам изменилось?
Думаю, этому нужна большая огласка. Надо стараться не верить каждому слову, прозвучавшему в средствам массовой информации. Важно искать ответ на вопрос, почему человек так себя ведёт, почему общество так себя чувствует. Главное – не бояться узнавать, открываться, углубляться, помогать. Опыт разрушает стереотипы. Когда слышу ещё одно «клишированное» мнение, я спрашиваю: «А знаешь ли лично хоть одного рома? Ты его видел? Есть ли у тебя друг ром?» И в ответ слышу, – «нет». Думаю, в таком случае просто несправедливо кого-то осуждать.
Эвелина Кнутович
Фот.: Архив Инги Крейвенайте
